Кирилл Леханов
Откуда берутся дети, я узнал ещё в детском саду. Родители рассказали без «капуст» и «аистов». Стало, конечно же, жить легче. Всё это время меня не отпускал вопрос, почему девочки и мальчики так по-разному устроены. С такой информацией наедине долго прожить я не мог, разболтал всей своей группе вместо сончаса на следующий же день. За что был поставлен в угол. Но никто тогда не уточнил, что уровень хорионического гонадотропина человека может вырасти аж до восьмидесяти тысяч, например. До беременности уровень ХГЧ скачет от нуля до пяти!
Я думал, бушевание гормонов — это или первый переходный возраст, или второй ближе к пенсии. Но что вытворяют гормоны в период беременности, лучше, конечно же, наблюдать на любимом примере, нежели изучать литературу.
И, оказывается, пролактиновое слабоумие — это не просто ругательство, а вполне себе реальное «упрощение умственной деятельности». Как-то после очередной потерянной мысли моя жена заметила: «Вот жила я, Канта читала, а тут ХГЧ подрос, и всё! Вот что я хотела сказать?».
Алина всегда меня вдохновляла. Я превращался в одно сплошное ухо, когда слушал её рассказы про неслыханные и нечитанные мною штуки. А если вдруг спор, то на мой еле найденный за час аргумент, она уже находила парочку знатных. Я заметил перемены, когда после моей несложной мысли она вдруг спросила: «Ещё раз можешь повторить?»
Я думал, не приду в себя от смеха, когда любовь моя на домофоне упорно набирала пин-код от банковской карты. А когда на просьбу своего папы прислать показания электросчётчиков, Алина прислала артикулы самих приборов, да ещё и воды, стало немного страшно.
Вот где она раньше брала такие огромные запасы энергии, я тоже не понимал. И семь вёрст не крюк, и с мультизадачностью всё в порядке. А если с сомнительной целью есть шанс оказаться на другом конце города, то можно и сон легко передвинуть. Но сейчас сон — это какой-то клад. Крепкий, здоровый, двенадцатичасовой, совершенно без задних лап. А к ночному ещё добавился и дневной. Полтора часа, как минута, в моём кабинете, пока работаю — это стало крепкой традицией. С прелюдией «Я пять минут полежу, посмотрю, как ты рисуешь». А её система засыпания… Я успеваю о чем-то подумать, перед тем как заснуть, провертеться от души. Алина же работает в два этапа: первый — лечь, второй — на мой вопрос «Ты спишь?» ответить: «Пытаюсь». Всё!
А что вытворяют гормоны с нервной системой? В кинотеатре над «Книгой джунглей» во всём зале рыдали две девочки: пятилетняя, потому что хотела колу, и моя — потому что Шерхан угрожал волчатам. Горькие слёзы в три ручья практически ворвались в нашу жизнь. Как-то Алину довела до многочасовой истерики вымышленная собака, которая обязательно должна была рыться в нашем мусорном пакете и напороться на выброшенный резак.
Дорогие и уважаемые, прогестерон, пролактин и вся ваша шайка! Вы очень забавные ребята, надо отметить! Показания счётчиков теперь про мою душу, и мысли умные (даже неловко это писать) тоже на мне. К новому режиму сна я привык, а плач научился воспринимать как естественный процесс очищения слезных каналов.
И теперь — вопрос. В декрет отправляют с тридцатой недели. Как будущим мамам работать, если сон вдруг стал сильнее желания жить, а умственная деятельность взяла временную паузу? И зачем работодателю такой, пусть прекрасный, но не особо толковый сотрудник? Мы пробовали продолжать трудиться, но в этой схватке гормоны одержали победу. Это так сама природа придумала, ничего беременную женщину кроме своего ребёнка не заботит. И всё, что кроме, либо неинтересно, либо непонятно, либо попросту сонно.
Начало этого дневника будущего папы читайте здесь:
1. Жёлтое тело
2. Семь недель
3. Хвоя
4. Неженская консультация
5. Мотор!